Человек искусства, гениальный танцовщик, Рудольф Нуреев оставил после себя, пожалуй, самый оригинальный надгробный памятник на русском кладбище Сент-Женевьев де Буа в Париже.

Возможно, не очень известный факт, но Нуреев был страстным коллекционером антикварного текстиля и ковров разных стран. Особо любимые экземпляры ковров из его коллекции кочевали вместе с ним по гастролям и стали источником вдохновения потрясающих танцев и представлений. Рассматривая фотографии его квартиры в Париже, где он провел последние годы жизни, можно заметить, что ковры окружали его повсюду: ковры на столах в качестве скатертей, диванах и креслах.

После смерти Рудольфа Нуреева, его друг, коллега и один из ведущих художников-постановщиков Парижской Оперы Эцио Фриджерио предложил идею создания надгробия на могиле друга в виде яркого восточного ковра, как дань увлечению великого танцовщика. Эцио сам выполнил эскизы, которые точно воссоздали рисунок одного из любимых восточных ковров Нуриева. Воспроизвести ковер в красках, с визуальным эффектом тканевой текстуры было решено с помощью мозаики, и в 1996 году в итальянской мозаичной мастерской Akomena Spazio Mosaico (Равенна, Италия) было изготовлено надгробие, которое стало образцом впечатляющего произведения мозаичного искусства.

Сегодня, среди серых каменных надгробий ярко выделяется словно небрежно наброшенный на могилу богатый ковер с восточным разноцветным орнаментом и тяжелыми кистями. Бесшовное полотно выполнено в технике «римская мозаика» из мельчайших кусочков смальты, очень плотно прилегающих друг к другу . Поверхность «ковра» намеренно оставлена шероховатой на ощупь, с разной высотой мозаичных элементов, чтобы складки выглядели натурально и оставляли впечатление текстуры ковра. Издалека его можно принять за настоящий персидский – столь реалистично он выполнен. И только подойдя вплотную, можно понять, что он из мозаики.